Интервью Раде Анчевской

Рада Анчевская: Под вашей фотографией много слов - маг, основатель новой традициии и так далее - прокомментируйте эти слова, пожалуйста.

Евгений Головин:- Это просто какое-то странное высказывание, которое очевидно ко мне отношения не имеет, потому что я просто достаточно скромный любитель алхимии и герметики, магии и мистики. Я, правда, увлеченный человек, но сказать что я открыватель новых горизонтов - это невозможно, потому что в герметике ничего нового нельзя просто открыть. Другое дело, что можно открыть просто новые условия для занятий алхимией вообще и герметикой в частности. Новые условия, которые абсолютно необходимы, так как мы живем в очень странную и совершенно непонятную, с точки зрения жизни на земле, эпоху. Поэтому, сказать что я какой-то открыватель и начинатель - просто невозможно. Поэтому, я даже и не знаю кто такие слова мог написать. Потому что я просто скромный искатель такого рода горизонтов. 

РА - Вы пишете, что есть человек и люди. У меня всегда было деление личность и индивидуальность. То есть, существует особь, которая чем-то отличается от остальных и уже хорошо, что отличается. Но отличие, оно скорее внешнее; и есть личность с развитым духовным стержнем. 

- Это в обще-то правильное деление. Только принято делить несколько иначе. Индивидумом, индивидуальностью называют как раз человека. А индивидумами могут быть люди - то есть человек в его социальном аспекте, в его встречах и контактах. Индивидумом, индивидуальностью может быть человек, а личностью - как раз люди, то есть человек в его социальном аспекте : в его встречах, в его контактах с людьми. Словом, когда человек живет в социуме, он может быть личностью, а может быть безличностью. Может быть посредственным человеком, а может быть выдающимся. Но он все равно личность, потому что он живет в социуме. Что касается слова индивид, то оно гораздо важнее для людей, которые занимаются альтернативными дисциплинами - магией, мистикой, алхимией и прочим. Потому что в переводе, +индивид+ - будет +неделимый+ - это значит, что этот человек не делится на человека индивидуального и человека социального, то есть, конечно, он, в известной степени, участвует в жизни социума и свою личность проявляет в этом самом социуме, но это не главное далеко в его жизни. Главное для него быть индивидуумом. То есть, в известном плане между ним и социумом есть определенная граница, через которую он не переступает. Это очень важное условие для изучения таких наук как магия или алхимия. 

РА - Но это же важное условие просто для нормального функционирования человека, чтобы он жил и не растворялся в толпе. 

- Все это правильно, но это только предварительный этап. Конечно плохо растворяться в толпе, особенно в наше время, когда толпа суть играет главную роль в нашей жизни и куда бы мы ни пошли, где бы мы ни работали - нас всегда окружает толпа. Можно эту толпу разделить на группы, на какие-то организации, на какие-то мафии, и прочее, и прочее... Дело в том, что если раньше толпа была достаточно серой массой (допустим в 19 веке, когда было сословное общество), то сейчас, когда нет сословий, как таковых, толпа разделяется на массу категорий: самых странных, самых мрачных, иногда. Поэтому вопрос индивид и толпа сейчас резче, чем в какое-то другое время стоит. Дело в том, что почему я подчеркиваю, что очень важно развивать свою индивидуальность когда занимаешься условно говоря ( я не люблю этого слова) оккультизмом или магией. Скажем шире: почему обязательно нужно культивировать свою индивидуальность, именно для того, чтобы не давать себя контаминировать, не давать растворяться своей душе в этой внешней социальной жизни, которая с точки зрения магии не стоит ничего. И в данном случае, не имеется в виду, что индивидуум должен быть таким одиноким человеком и жить очень одиноко - это совсем не обязательно. Как вы понимаете, можно быть одиноким в какой угодно толпе и даже в часы пик чувствовать себя до крайности одиноким. Дело не в этом. Дело в том, что проблема индивида, в данном случае я подчеркиваю почему она так важна, дело в том, что индивид может открыть для себя мир совершенно заново и посмотреть на мир совершенно иными глазами, чем на него смотрят остальные люди. В этом смысле я подчеркиваю индивида. 

РА - Подчеркивание того, что вся социальная жизнь ничего не стоит - это фундамент любой религии... 

- Все это верно, но и религией, в том числе, можно по-разному заниматься. Можно заниматься активной пропагандой религиозных доктрин и быть публичным лектором, теологом или священником. И в этом смысле, он все равно работает с массой и его можно назвать словом +личность+. То есть, это может быть хороший священник или плохой. Хороший теолог или плохой. Дело в том, что он не открывает для себя мир так, как его открывает маг. И дело вот в чем - кем бы мы ни были по профессии, кем угодно, практически. Если у нас есть профессия - мир для нас в значительной степени закрыт. Ну представьте себе, что нужно для занятий магией вообще и точнее, для занятия магией натуральной. Индивид, его окружает сфера - сфера пространства и времени, которая принадлежит только ему. Вот представьте себе эту сферу - 360 градусов вокруг вас и вы центр, чтобы легче понять это, приведем знаменитый образ Парацельса : Парацельс сказал, что человек есть зернышко, а вселенная, вокруг него, есть мякоть яблока или яблоко. В этом высказывании понятна вот какая вещь, что его индивидуальный мир при условии его активизации как индивида, вырастает вокруг него и ограничивается его собственной сферой, в которую он, в принципе, никого не пускает. В этом смысле, человек должен быть свободен - свободен делать все что ему угодно. Вы не согласны ? 

РА - Абсолютно согласна. Это принцип отшельничества. В большей степени, конечно, восточного. 

- Здесь есть такая разница - отшельник, в принципе, в том сравнительно убогом нашем понимании : мы же не знаем, в сущности, как живут истинные отшельники - по нашему представлению, это человек, который занят моноидеей. Он занят своим Богом, он занят молитвами, он занят постами, он, в принципе, не обращает особого внимания на внешний мир. Маг - это другое дело - он должен постоянно изучать внешний мир, но тонкость тут такая - он должен изучать его не как ботаник, не как зоолог, не как натуралист. Он должен его поначалу созерцать и забыть все, чему его, допустим, учили в школе или в институте. Если вы по профессии являетесь зоологом или орнитологом, вы должны для того, чтобы жить с птицами и зверями в лесу, например, или жить с растениями и деревьями - забыть абсолютно все, что вы на эту тему когда-то учили. Это необходимое условие и это очень трудно потому, что это тяжелая работа - избавиться от предварительного знания, от предварительных впечатлени, прошедших уже через фильтр определенной специальности. Именно так и только таким образом, можно стать человеком, который хочет изучить натуральную магию. Представим себе, что мы идем в лес и станет понятно, что я имею в виду под свободой - мы идем в лес, но не с какой-то практической целью : не собирать грибы, не вырубать деревья, не собирать ягоды. Мы просто идем в лес. На такую совершенно нейтральную прогулку. Допустим, садимся на пенек и смотрим такую вещь : что тяжелый и очень красивый шмель вдруг сел на одуванчик и качается на нем. Если мы энтомологи, то есть занимаемся насекомыми, нам будет понятно, что шмелю нечего делать на одуванчике - там практически, а ведь мы ко всей окружающей природе прежде всего проецируем на нее свой собственный практицизм, мы думаем, что звери такие же практики как и мы, что они заняты исключительно поиском еды, что шмель там начинает пить нектар с каких-то цветов, и так далее, и так далее, что пчела, тоже очень деловая и понимаете, что я имею в виду под предвзятостью, так вот этого предвзятого отношения не должно быть. То есть, мы должны идти в лес, без всяких мыслей, без всяких практических целей - мы просто идем для того, чтобы научиться созерцать и когда мы смотрим почему шмель, которому практически нечего делать на одуванчике, почему он продолжает качаться, почему он продолжает на него сердиться, а потом, раз и перепрыгивает с него на какой-то другой цветок, а потом - раз и вообще взмывает вверх. Мы понимаем ,что шмель умеет играть, что он любит играть что у него с одуванчиком, который практически не имеет к нему отношения, свои собственные разговоры. Вот с чего начинается натуральная магия. Мы начинаем понимать, что в окружающем мире связи очень непонятные, очень странные и совсем не ограничиваются связями практическими, то есть пчела - цветок, потом улья, потом мед и так далее... Мы должны действительно увидеть в природе, а сейчас, мы говорим о живой природе, элемент игры, которая на взгляд, так сказать, натурального мага, есть главное, то есть, имеется в виду, что и животные, и птицы, и насекомые совсем вот не думают о завтрашнем дне. И всякие такого рода басни как +Стрекоза и Муравей+ или как она называется у Лафонтена (это Крылов перевел ее как +Стрекоза и Муравей+) она называется +Кузнечик и Муравей+ - потому что там, по логике басни, понятно, что речь идет о кузнечике. Когда баснописец учит нас мудрости муравья, говорящего, что ты такая-сякая, лето красное пропела, а теперь вот тебе есть нечего - все мы привносим в природу то, что в ней просто не существует. Мы привносим в природу наш узкий, прагматический, дикий взгляд на вещи - я имею в виду наш, потому что я имею в виду конкретно наше время и конкретных людей, которые нас с вами окружают, и, в известном смысле, и мы такие с вами. То есть, все эти выражения - забота о завтрашнем дне, о том, что люди никогда не живут настоящим моментом - они живут либо вчера, когда они отдыхают, год назад, когда они что-то вспоминают, либо они строят планы на следующий день, на следующий месяц, или думают что с ними будет, когда они закончат такое-то учебное заведение или их выгонят с работы - что будет дальше. То есть, что получается, получается что настоящий момент постоянно ускользает из их внимания. Они не живут настоящим моментом и когда я говорю, что надо вот так вот ходить на прогулки, я имею в виду, что именно такого рода упражнения, помогают жить настоящей секундой, которая не знает прошлого и не знает будущего и только тогда мир становится открыт, а не закрыт как он обычно бывает. 

РА - Отдельные христианские личности видели все же игру в мире - Франциск Ассизский, например. Проповедовал птичкам и учил тому же последователей. 

- Да он проповедовал птицам, но не будем его брать, как христианского святого. Очевидно, что этот человек - Францисск Ассизский - был хорошо подготовлен к божественному созерцанию. Божественное созерцание - это не значит, что созерцаешь Бога - это именно созерцание этой настоящей секунды. Наверное, этот человек прежде чем проповедовать птицам, немножко изучил жизнь этих птиц и жизнь леса вообще. Также как я говорил про шмеля с одуванчиком, также можно изучать и жизнь птиц. Вы тоже ходите прогуливаетесь по лесной тропинке. Вот две птицы - они очень красиво поют. Они друг друга не любят. Обычно рядом никогда не гнездятся. Всякий орнитолог всегда ждет, что они начнут ссориться. Иногда же они начинают дуэт - очень необычный. Это очень похоже на любой оперный дуэт. Представляете себе любую оперу Пуччини, где две женщины спорят либо за своего возлюбленного, либо еще за что-нибудь. Начинается очень забавный дуэт, в котором интонации могут быть самые разные и резкие и совершенно вкрадчивые и все что угодно. С этого начинается, то что в герметике называется языком птиц. И ваш пример про Францисска Ассизского говорит только о том, что Францисск Ассизский знал этот язык. Это в магии очень высокая ступень постижения. Следовательно, это пример удачный, потому что мы можем совершенно не знать Францисска Ассизского, как христианского святого, но что очень характерно для него и чем христианские святые совсем не страдали, это знание природы в этом настоящем конкретном моменте.